MOSFORWARD Информационный портал
Первый выход человека в открытый космос мог оказаться последним. Что довелось пережить космонавтам Алексею Леонову и Павлу Беляеву?
В 60-ые годы выход человека в открытый космос должен был стать огромным прорывом для всего человечества. Уже тогда предполагалось освоение Солнечной системы, а для этого нужны были орбитальные станции, с которых корабли могли бы летать на дальние планеты. Для технического обслуживания таких установок необходимо было научиться выходить в открытый космос. Представляя отряду космонавтов новый проект, Сергей Королев заметил: «как моряк океанского лайнера должен уметь держаться на воде, так и космонавты, находящиеся на борту космического корабля, должны уметь «плавать» в открытом космосе».
Для задания был выбран наиболее сработавшийся экипаж космонавтов – командир корабля подполковник Павел Беляев и второй пилот майор Алексей Леонов. И хотя еще на Земле во время тренировок Павел Беляев стал задыхаться в барокамере – это не помешало намеченному плану.
18 марта 1965 года при полете космического корабля «Восход-2» впервые был осуществлен выход человека в космическое пространство. На втором витке полета летчик-космонавт Леонов Алексей Архипович в специальном скафандре с автономной системой жизнеобеспечения совершил выход в открытый космос, удалился от корабля на расстоянии пяти метров, провел комплекс намеченных исследований и наблюдений и вернулся в корабль. Но во время полета у космонавтов случилось несколько нештатных ситуаций, которые могли привести к их гибели.
По лезвию радиоактивного слоя
Сложности начались с первых минут полета – корабль отлетел слишком далеко от необходимой траектории. «Восход-2» должен был выйти на орбиту, удаленную от Земли на 350 километров, но техника дала сбой, и космический корабль пролетел лишних 155 километров. Из-за этой ошибки экипаж мог застрять в космосе на несколько лет, а продовольственных запасов хватило бы лишь на трое суток. Но главная опасность заключалась в том, что первый смертельный для человека радиационный слой находится на высоте 500 километров. Экипажу повезло: они не долетели до него всего пяти километров, но, если бы в этот момент на Солнце произошла сильная вспышка, космонавты
получили бы смертельную дозу радиации в 500 рентген.
Человек против космоса
На орбите Леонов должен был выйти в открытый космос, отлететь от корабля на пять метров, сфотографировать Землю и вернуться на борт. Скафандры космонавтов не раз испытывали, но никто не знал, как поведет себя снаряжение в безвоздушном пространстве. Уже выйдя в открытый космос, Леонов понял, что выполнить задание не сможет – его пальцы не чувствовали перчаток, потому что скафандр стал «раздуваться». Вернуться на борт у космонавта не вышло бы – габариты снаряжения стали больше, чем входной люк. Не было времени на связь с Землей, действовать необходимо быстро, и Леонов решил спустить давление в скафандре. Это могло бы привести к закипанию азота в крови, но космонавт рассчитал, что он уже час дышит чистым кислородом, и газа в теле не осталось. Давление упало до четверти атмосферы – такое же давление вершине горы Эверест, которую альпинисты называют «зоной смерти». После этого он поспешил вернуться на станцию, но сделал это не по инструкции: он вошел в шлюз головой вперед. Леонову пришлось разворачиваться в тесном пространстве метр на метр, но из-за физических нагрузок его пульс поднялся до 190 ударов, а тело перегрелось до такой степени, что космонавт был на грани теплового удара. Вернувшись в кабину, он первым делом поспешил снять шлем, не закрыв внутренний люк и не проверив герметичность.
Алексей Леонов пробыл в открытом космосе 12 минут 9 секунд.
Смертельный кислород
После возвращения космонавта на борт, внезапно начало расти парциальное давление кислорода. После нормы в 160 мм, оно преодолело опасную отметку 460 мм (состояние гремучего газа) и достигло 920 мм. Экипаж понимал: любая искра могла взорвать корабль. Позже космонавты вспоминали, что это была самая сложная ситуация за все время полета «Восход-2». Экипажу приходилось бороться с кислородным опьянением – пилоты буквально засыпали на ходу. Они снижали температуру до 10 градусов и понижали влажность. Причину повышения давления выяснили уже на Земле: корабль долгое время был ориентирован на Солнце, из-за чего одна его сторона прогрелась до +150℃, а другая охладилась до -140℃. Возникла деформация и при закрытии люка осталась микроскопическая щель, из которой улетучивался кислород. Система жизнеобеспечения корабля начала нагнетать его сверх меры. В конце концов, повысившееся давление плотно придавило люк, утечка кислорода прекратилась – прекратилось и его нагнетание, но космонавтам надо было что-то делать с избытком. Находчивость, подготовленность и слаженность работы помогли им справиться с этой ситуацией.
Возвращение на Землю
При подготовке к посадке отстреливалась шлюзовая камера, от чего датчики ориентации на Солнце покрылись пылью, и тормозная двигательная установка не включилась вовремя. Космонавты должны были осуществить посадку в автоматическом режиме на семнадцатом витке, но из-за отказа техники пришлось уйти на следующий, восемнадцатый виток и садиться с использованием ручной системы управления. Это была первая посадка в ручном режиме, и при ее осуществлении обнаружилось, что с рабочего кресла космонавта невозможно заглянуть в иллюминатор и оценить положение корабля. Чтобы сориентироваться, пилотам пришлось отстегнуться и поменять положение: Павел Беляев лег поперек корабля, Леонов держал его, давая указания для ориентации по направлению к Земле. Когда ручная установка была завершена, они включили двигатель, быстро заняли места в кабине и зафиксировались.
Одни против дикой тайги
Некоторые думают, что корабль приземлился в тайге из-за разбалансировки датчиков, но это не так. Пилоты понимали, что садиться в районе крупных городов нельзя – это могло привести к катастрофе из-за промышленных предприятий и линий электропередач. Было принято единственно верное решение: садиться в заснеженных лесах недалеко от Перми, в 1000 километрах от запланированного места посадки. И 19 марта спускаемый аппарат приземлился примерно в 160 километрах от города. Леонов вырос среди таежных лесов Сибири, Беляев был из Вологды, что к северу от Москвы, поэтому они знали, как выжить в суровых условиях. Тогда космонавтам на вооружение выдавали пистолеты Макарова, но они не подходили для защиты от крупных хищников, которые водились в той местности. Более того, был сезон спаривания, от чего звери становились еще опаснее. «У нас на борту был только один пистолет, но много боеприпасов», — вспоминал Леонов в книге «Две стороны Луны». Позднее ему удалось убедить военных руководителей обеспечить всех космонавтов подходящим для выживания оружием.
Советские радиопеленгаторы в Одессе и Саранске быстро определили приблизительное местоположение посадочного модуля. Космонавты снова и снова телеграфировали «ВН» («Все нормально»), но у советских кураторов не было никакой другой информации о состоянии Леонова и Беляева. В течение следующих трех часов аварийно-спасательные вертолеты нашли место крушения корабля, но о быстрой эвакуации из леса не могло быть и речи. Спасатели с высоты сбросили им одежду и припасы и космонавты провели холодную ночь внутри капсулы. На следующий день до них на лыжах добрался спасательный отряд, вывезти пилотов из леса не представлялось возможным. Так они провели в тайге еще одну ночь. На следующий день Леонов и Беляев прошли на лыжах несколько километров к ожидавшему их вертолету, и начался долгий путь обратно на Байконур для доклада и разбора полета.
23 марта космонавтов уже встречали в Москве. Им удалось опередить американцев — астронавт Эдвард Уайт шагнул за борт комического корабля 3 июня 1965 года. А тем, кто хочет лучше понять трудности первого выхода в космос, стоит посмотреть фильм Дмитрия Киселева «Время первых».
Материал подготовила: Тяжелкова Кира
